171 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 АлексАндАр лоМА к вопРосу о И.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в пРаславянском Cobiss : 1.01 Ide. *‑tro‑, *‑d h ro‑ v praslovanščini? Pregledujejo se možnosti različnih odrazov pide. pripon za nomina instrumenti *‑tro‑ in *‑d h ro‑ v praslovanščini in baltoslovanščini. Posebna pozornost je posvečena možnosti, da se psl. *odrъ ‘lesena konstrukcija’ in *bedro ‘pasni del telesa’ razložita kot izpeljanki na *‑d h ro iz pide. *b h er‑ ‘nositi’ oziroma *h₂er‑ ‘sklepati’, z regresivno disimilacijo ko- renskega r v obeh primerih. Ključne besede: indoevropska nomina instrumenti, baltoslovanščina, disimilacija, *bedro, *odrъ Proto-Indo European *‑tro‑, *‑d h ro‑ in Common Slavic? This article deals with possible instances of PIE nomina instrumenti in *‑tro‑ and *‑dhro‑ reflected in Common Slavic and Balto Slavic, with special regard to the possibility of interpreting CSl. *odrъ ‘wooden construction’ and *bedro ‘waist < belt’ as derivatives formed with the suffix *‑dhro from PIE *bher‑ ‘to carry, bear’ and *h 2 er‑ ‘to fit together’. respectively, with regressive dissimilation of the root r in either case. Keywords: Proto-Indo European nomina instrumenti, Balto Slavic, dissimilation, *bedro, *odrъ Рассматривая лексико-словообразовательные диалектизмы западно- юж- нославянского ареала, наш юбиляр Любовь Викторовна в том числе при- водит суффикс *‑tra, выделяемый в словен. vītra ‘прутья для плетения; годовой прирост, годовое кольцо (о дереве)’, с.-хорв. диал. vitra ‘слой, пласт, стружка’, прутья для плетения решета’, vȉtrice мн. ‘прутья для пле- тения корзин’, чеш. vitra ‘жгут, прут’, 1 добавляя, что в балтских языках точное соответствие образует лтш. vītra ‘вьющееся растение’. 2 Поскольку нет сомнения, что все сближаемые формы восходят к глагольному корню прасл. *vi‑ti, лит. vý‑ti, лтш. vî‑t, следовало бы признать балто-славянскую древность суффикса ‑trā, восходящего к и.-е. ‑treh 2 для образования nomina 1 Сюда не относится Vitrina, название ямы, впадины (RJA XXI, 46, Далмация) < *Větrьna, ср.: „Подземне шупљине, које имају по два отвора на површини ... кроз које стално јури јака промаја [зову се] ... ветрње јаме (РСА 2: 557а s.v. вȅтрњū, Вјȅтреница пећина у Хер- цеговини (ib. 692b s.v.). 2 Куркина 1992: 173; сближение восходит к словарю Миленбаха и Эндзелинса (Mǖlenbahs – Endzelīns 4: 648); принято, м. пр., О. Н. Трубачевым (1967: 41) и Фр. Безлаем (Bezlaj 1967: 124; ср. он же 2003: 307), опущено Дерксеном в обоих его словарях (Derksen 2008, 2015). 0 172 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом 172 instrumenti, но всё не так просто. Речь идет о суффиксе столь редком в славянских и балтских языках, что некоторыми оспаривается его суще- ствование и предлагаются другие анализы слова: как производного на ‑ra от варианта корня с расширением ‑t‑ 3 или как отражения древнего имени деятеля *éH‑ter‑; 4 Махек даже сомневался в принадлежности чеш. vitra к *viti. 5 С подобной дилеммой, превращающейся в трилемму, мы сталкива- емся при анализе прасл. *větrъ ‘ветер’, но прежде чем перейти к частным проблемам, необходимо дать краткий обзор общей проблематики, связан- ной с праиндоевропейскими nomina instrumenti и их продолжениями в бал- тском и славянском. Для праиндоевропейского реконструируются четыре суффикса, с помо- щью которых от глагольных основ образовались nomina instrumenti, т.е. названия орудий действия: *‑trom, *‑d h rom, *‑tlom и *‑d h lom. 6 В истори- чески засвидетельствованных индоевропейских языках они отражены неравномерно, в результате фонетического совпадения между собой или вытеснения одних другими. В индоиранском, в котором утратилось разли- чие между двумя и.-е. плавными, *‑tlo‑ и *‑d h lo‑ совпали с *‑tro‑ и *‑d h ro‑, тогда как в германском в силу действия закона Вернера трудно различать отражения *‑tlo‑ и *‑d h lo‑, *‑tro‑ и *‑d h ro‑. 7 В балто-славянском фонети- ческие конвергенции такого рода не произошли, но по какой-то причине продуктивность сохранили из четырех суффиксов только два, содержащие плавный l: *‑d h lo‑ и *‑tlo‑. Предполагается, что балто-славянской языковой общности сосуществовали оба, а потом в славянском обобщился *‑d h lo‑ > прасл. *‑dlo, в балтском — *‑tlo‑ > др.-прусс. ‑tlan, лит. ‑klas. 8 Чтобы пояс- нить себе процесс, в ходе которого в балто-славянском, при его обособле- нии из праиндоевропейского языкового континуума, число и.-е. суффиксов 3 Vaillant 1979: 642 (не упоминает латышское слово, а для расширенной основы указыва- ет на vitĭlŭ ‘винт, мотовило’, о котором см. ниже § 2.2.4, прим. 29). И Скок исходил из *vit‑ica, предполагая вставной характер r в vȉtrice (Skok 3: 600). 4 М. Фурлан в Bezlaj 4: 326, там приводимое русск. диал. viter не указывает, вопреки авто- ру, на прасл. *vitrъ m.; слово отмечено в СРНГ 4: 301 как «витерь, и, ж. [удар.?]. Рыбо- ловная снасть, сплетенная из ниток, без горла внутри. Север., 1872. Олон.», приведено в качестве параллели слов., чеш. диал. (мор.) vitra в Куркина 1970: 102; возможно, что речь идет о преобразовании собирательного *vitrьje. 5 Machek 1968: 692–693: «lze snad je spojiti s ví‑ti. Ale přípona ‑tra je jinak vzácná.» 6 Наряду с ними встречаются варианты *‑treh 2 , *‑d h reh 2 , *‑tleh 2 , *‑d h leh 2 , которые надо считать вторичными, возникшими в результате сингуляризации множественного числа о‑основ среднего рода. 7 Brugmann 1906: 344; Vaillant 1979: 420; Olsen 1988: 6. О смешении *‑tro‑ и *‑d h ro‑ в гре- ческом см. ниже, § 4.2. 8 Предполагается (Vaillant 1979: 421), что *‑tlo сохранилось в славянском у типа на ‑slo, а именно, что славянский, располагая суффиксами ‑dlo и *‑tlo, обобщил ‑dlo за гласными и *‑tlo в более сложных сочетаниях *‑zdlo, и *‑ztlo; это самый простой способ объяснить производные на ‑slo от основ на -z- и ‑d‑ вроде *veslo (*vez‑), pręslo (*pręd‑). 1 173 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 173 для nomina instrumenti сократилось вдвое, а потому в каждом из его двух ответвлений свелось к одному, кратко затронем вопросы возникновения и развития данной группы формантов. При изофункциональности четырех суффиксов, фонетическая близость между ними с давних пор наводит на мысль об их общем происхождении. Согласно преобладающему мнению, надо исходить из *‑trom как темати- зированного варианта суффикса *‑ter‑/‑tor‑/‑tr‑ для nomina agentis, в том смысле, что именам деятеля вроде *h 2 arh 3 ‑tér‑/‑tor‑ ‘пахарь’ > гр. ἀροτήρ, лат. arātor противопоставлялись тематизированные формы неодушевлен- ного рода на ‑tro‑, представляющие собой названия соответствующих ору- дий, в данном случае *h 2 árh 3 ‑tro‑ ‘соха, орало’ > гр. ἄροτρον, арм. arōr, лат. arātrum, др.-ирл. arathar, др.-исл. arðr. 9 Вариант *‑tlo‑ несложно выво- дится из *‑tro‑ путем диссимиляции, происшедшей в производных с этим суффиксом от корней, заканчивающихся на ‑r(H); *‑d h lo‑ тем же способом возводимо к *‑d h ro‑; только возникновению варианта со звонким придыха- тельным пока нет надежного объяснения. Высказано предположение, что он возник путем уподобления ‑t‑ предшествующим b h , g h , но нет доказа- тельства, что закон Бартоломе действовал уже в праиндоевропейскую эпо- ху. 10 Не исключено, что с самого начала существовали два разнородных суффикса, *‑tRo‑ и *‑d h Ro‑, каждый из них с двумя позиционными вариан- тами: *‑tro‑ и *‑tlo‑, *‑d h ro‑ и *‑d h lo‑ соответственно. Как бы то ни было, в развитии данных образований важную роль сыграла дистантная диссимиляция плавных. В своих различных видах; прогрессив- ная или регрессивная, результирующая либо в изменении одного из плав- ных, либо в его выпадении, она наблюдается в разных языках на разных хро- нологических уровнях. В вышеприведенном примере, древнему производному *h 2 árh 3 ‑tro‑, отра- женному в пяти ответвлениях и.-е. языка (§ 1.1), противостоят лит. árklas, латыш. aȓkls и стсл. рало, серб. рло, чеш. radlo и т.д. Трудно полагать, что в 9 Ср. NIL 322 и далее, там и о вторичности -ā‑ в латинских формах. 10 Хотя Бругман отвергнул до тех пор сделанные попытки возвести *‑d h ro‑, *‑d h lo‑ к *‑tro‑, *‑tlo‑, путем перехода t в t h или изменения ‑g h t‑ > ‑gd h - (Brugmann 1906: 378), они в последствии возобновлены; к закону Бартоломе прибег Лойман (Leumann 1977: 312), тогда как Биргит Ольсен пришла к выводу, что исконным вариантом было *‑tlo‑, откуда, под влиянием конечного h 1 , h 2 корня, возникало ‑t h lo‑; диссимиляционными ва- риантами от корней, содержащих плавный, являлись *‑tro‑ и *‑thro‑; суффиксы *‑d h ro‑ и *‑d h lo‑ вообще не существовали (Olsen 1988). Как в рамках данной гипотезы объяс- няется слав. ‑dlo, остается неясным, так что мы не видим основания, отказываться от реконструкции *‑d h ro‑, *‑d h lo‑. 2 1.1 2.1 174 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом случае прабалт. *rtlan 11 речь идëт о новообразовании с помощью суффикса *‑tlo‑ от árti ‘пахать’; скорее в нем следует признать продолжение праиндо- европейского слова в котором произошла диссимиляция ‑rtr‑ > ‑rtl‑ сравни- тельно поздно, за выделением балто-славянского из праиндоевропейского континуума. Другими словами, балто-славянское название сохи можно счи- тать, со словообразовательной точки зрения, прямым и лишь с фонетической точки зрения (диссимиляция) косвенным продолжением и.-е. первоисточни- ка, имея в виду что в данном случае на балто-славянской почве реализова- лась одна уже присущая праиндоевропейскому тенденция. Морфологиче- ский реанализ — замещение *‑tlo‑ суффиксом *‑dlo —произошел только на праславянской почве. Рассмотрим и другой пример, в котором балтскому *‑tlan, славянскому *‑dlo в древнегреческом соответствует -θρον, восходящее к *‑d h rom. Во всех трех языках слово проявляется в двух аблаутных вариантах, с нулевой и с полной ступенью огласовки: ст.-прус. gurcle, ст.-лит. gurklė ‘горло’ : прасл. *gъrdlo то же; ‘пещера, грот; расселина, ущелье’ > стсл. гръло, русск. гóрло, с.-х. гло, словен. gŕlo и т.д. : гр. ион.-атт. βάραθρον ‘яма, пропасть’ и, с другой стороны, лит. gerkl, вин. п. geầklę, вост.-лит. gérklę ‘горло, глотка, гортань’ : прасл. *žerdlo ‘отверстие, устье, пасть; источник, ключ, родник; ущелье; пропасть, бездна’ > стсл. жрѣло, русск. жерелó, с.-х. ждријèло, словен. žrlo и т.д. : гр. арк. ζέρεθρον, хом. (эол.) βέρεθρον то же, что βάραθρον. Все эти слова возводимы к и.-е. *g  erh 3 ‑ ‘глотать, прожирать’; поскольку сам гла- гол отражен в данных языках — лит. gerti, geriù ‘пить’, лтш. dzeȓt, dzeŗu/ dzêru то же, прасл. *žerti, žьrǫ ‘жрать’, гр. βιβρώσκω ‘жру’ — нельзя a limine исключить возможность, что в каждом из них речь идет о самостоятельных (einzelsprachlich) образованиях; все-таки, близость словоформ и значений производит впечатление, что родство, связывающее их друг с другом, не только корневое. Это замечено и учтено сравнительным языкознанием до- вольно рано. С конца девятнадцатого и в течении двадцатого века, славян- ские и балтские формы постоянно сближались с древнегреческими в каче- стве если не полных соответствий, то по меньшей мере словообразователь- ных параллелей. 12 Младограмматическая школа не видела проблемы в этом сближении, но с применением ларингальной теории, возникли сомнения. В своей монографии о развитии и.-е. ларингальных в греческом Бекес пришел к выводу, что из-за отсутствия каких-либо следов ожидаемой о‑огласовки 11 Для бсл. *‑n < и.-е. *‑m см. Poljakov 1995: 173. В литовском и латышском языках средний род утрачен, следовательно, прабалт. *‑tlan > *‑klan замещено формой мужского рода ‑klas, наряду с которой употребляется вариант ‑klis и, в женском роде, ‑klė (Otrębski 1965: 378; Vaillant 1979: 420). 12 Ср., напр., Kretschmer 1892: 402; Brugmann 1906: 381; Berneker 1: 369–370; ЭССЯ 7: 205; SP 8: 281. 2.2 175 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 в слове βάραθρον следует отказаться от связи этого слова с βιβρώσκω и что оно скорее догреческого происхождения (Beekes 1969: 193–195, 234). Это мнение он повторно высказал сорок лет спустя в своем этимологическом словаре греческого языка. 13 За Бекесом последовал Дерксен, который в сво- их словарях отвергает сопоставление прасл. *gъrdlo, лит. gurklỹs с «неясной греческой словоформой βάραθρον», в первом без обоснования, 14 тогда как во втором, ссылаясь на Beekes 2010: 200, пишет: Греческая словоформа βάραθρον ‘ущелье’ ... иногда представляемая как полное соответствие, скорее всего не родствена. Прежде всего, реконструкция *g w (e) rh 3 ‑d h rom нарушала бы звуковые законы, принятые в настоящее время. Более того, есть варианты вроде βέρεθρον (хом.), ζέρεθρον (арк.), которые скорее указывают на субстратное происхождение. 15 Другим путем шла Ольсен, возводя βάραθρον, βέρεθρον, ζέρεθρον к кор- ню *g  erh 1 -, возникшему предположительно в результате скрещения *g  erh 3 - с якобы синонимичным *g  elh 1 -, отраженным в гр. δέλεαρ, δέλετρον ‘приман- ка’. 16 Сразу можно сказать, что существование и.-е. корня *g  elh 1 ‑ сегодня не признается, а δέλεαρ ‘приманка’, вместе со своим синонимом βλῆρ у Ал- кмана, интерпретируется не как *‘пожираемое’, а, более убедительно, как *‘бросаемое’, от *g  elh 1 ‑ ‘разить, бросать’ > гр. βάλλω, βέβληκα. 17 Но как справиться с возражениями, касающимся отражения ларингального и варьи- рования в анлауте? 13 Beekes 2010: 200: “The connection with βιβρώσκω ‘devour’ cannot be maintained: *g w erh 3 ‑/*g w rh 3 - would give *δερο-/βρω-, *βαρ(ο)-. In view of the variants, the word is rather Pre-Greek, like φάραγξ; see Beekes 1969: 193.” 14 “The comparison with the obscure Greek form βάραθρον ‘gorge’ may not be justified” (Derksen 2008: 198, с единственной ссылкой на ЭССЯ 7: 205 — где, как мы выше сказали, это тра- диционное сопоставление принято Трубачевым!). 15 “The Greek form βάραθρον ‘gorge’ ... which is sometimes presented as an exact match, is most probably not cognate. First of all, a reconstruction *g w (e)rh 3 ‑d h rom would violate the currently accepted sound laws. Moreover, there are variants such as βέρεθρον (Hom.) and ζέρεθρον (Arc.), that rather point to a substratum origin” (Derksen 2015: 195). Бекесом в 1969 выра- женное сомнение в отношении βάραθρον учтено в этимологическом словаре словенского языка s.v. žrelo (Bezlaj IV: 480), где все-таки аркад. ζέρεθρον (в тексте опечатка: φέρεθρον) приводится без оговорки как параллель праславянскому *žerdlo. Ср. и ALEW 1: 316 s.v. gérti: „Zugehörigkeit von gr. arkad. ζερεθρον, βέρεθρον, βάραθρον ‘Schlund, Abgrund’ ist zweifelhaft“ (Д. Водтко, со ссылкой на Ольсен и Бекеса). 16 Olsen 1988: 9–10. Древнее слово — гетероклит δέλε(ϝ)αρ, мн. δελέατα, тогда как δέλετρον считается сравнительно поздним новообразованием, ср. Chantraine 1933: 332. 17 Таким способом отклоняется корень, реконструируемый в словаре Покорного (Pokorny 365) как 2. *gel‑/g  el‑ ‘verschlingen’, в пользу *gel‑ в том же значении, отраженного только в арм. ekowl ‘verschlang’ и в отглагольных существительных арм. kowl‑, лат. gula ‘глотка’. Ср. LIV 192 (M. Kümmel); 208; Beekes 2010: 312 s.v. δέλεαρ (где ссылается на личное сообщение де Ваана), de Vaan 2008: 275 s.v. gula. Добавим, что прежние попытки этимологии слова δέλεαρ включали его выведение путем диссимиляции из *δέρεαρ, от того же корня, который в βιβρώσκω. 176 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом Начнем с вопроса о начальном согласном. Взаимоотношение форм ион.-атт. βάραθρον : арк. ζέρεθρον, δέρεθρον, 18 то же самое, как в случае вышеупомя- нутого глагола βάλλω : арк. ζέλλω, δέλλω, а именно в позиции перед слого- образующим плавным r, l и.-е. *g  во всех диалектах отразилось как β, тогда как перед e оно во всех неэолийских говорах дало δ через промежуточную ступень dz, засвидетельствованную только аркадским. 19 В эолийском *g  и в этой позиции отражено как β, так что форму βέρεθρον следует отнести к эолийскому слою гомеровского языка, тем же способом как и гом. βέλος ‘стрела’, от корня, который в βάλλω. Эолийское развитие и диссимилятивное выпадение корневого ρ наблюдаются в βέθρον, отмеченном в Etymologicum Magnum как вариант гомеровского βέρεθρον со ссылкой на Кратета и Евфо- риона; 20 есть разные авторы, носившие эти имена, но в данном случае их вза- имосвязь недвусмысленно указывает, что речь идет о поэте III в. до н.э. Ев- форионе и на полтора столетия моложе его грамматике Кратете Малльском; последний в своих не сохранившихся сочинениях упрекал Евфориона в зло- употреблении редкими словами, которые тот черпал из, также утраченно- го, словаря Ἄτακτοι γλῶσσαι, составленного Филитом Косским (340–285 гг. до н.э.), включавшего немало диалектизмов, в том числе эолизмов. 21 Итак, с точки зрения консонантизма, нет препятствий для возведения слова к тому корню, который в βιβρώσκω, и.-е. *g  erh 3 -. Остается вопрос, почему во втором слоге *h 3 не вокализировалось в [o]: ожидалось бы *βάροθρον, *βέροθρον, *ζέροθρον, как ἄροτρον от ἀρόω < *h 2 árh 3 -. Все-таки, эпиграфи- чески (в Гортине на Крите) засвидетельствован и вариант последнего слова ἄρατρον, а в других дорийских и северо-западных говорах и другие формы с ἀρα- вместо ἀρο- (Ἀράτυος название месяца ‘пахотный’, ἐναράτιον = ион. ἐνηρόσιον ‘аренда пашни’, сам глагол ἀράω ‘пахать’), причем никто, насколь- ко нам известно, не отрицает сопоставимость двух др.-гр. вариантов, пред- 18 δέρεθρον· λίμνη ἀποχώρησιν ἔχουσα Hesych. Глосса вероятно передает более позднюю зву- ковую форму аркадского ζέρεθρον, ср. Страбон VIII 8, 4 и след. прим. 19 Бекес неверно утверждает, за Фриском, что арк. ζ в данных случаях возникло в результа- те вторичной ассибиляции. Свидетельство двух глосс ζέρεθρα· βάραθρα и ζέλλειν· βάλλειν взаимно дополняется одной надписью V в. д. н.э. из Мантинеи, где результат палатали- зации глухого лабиовелярного *k  передается особой буквой вроде кириллского И с на- клоном влево, звуковое значение которой было, по видимому, [ts]: Иινα : атт. τινα, ειИε : атт. εἴτε; в кипрском диалекте соответствует s в σις : атт. τις. Лежен заключает: «Le groupe arcado-cypriote a dont gardé trace, jusqu’à l’époque historique, d’une prononciation de type t s (> s) dz pour *k w , *g w devant voyelle prépalatale; il reste le seul à temoigner de la façon dont les anciennes labiovélaires ont dû se palataliser avant de devenir des occlusives dentales» (Lejeune 1972: 51). 20 EM 194, 22: βέθρον] βέρεθρον·καὶ συγκοπῇ, βέθρον. Κράτης καὶ Εὐφορίων οὕτω. 21 Об этом узнаем из эпиграммы Кратета Anth. Pal. XI 218. Ср. Meineke 1843: 33–34; Susemihl 1891: 395 (где процитирован Вильгельм Шульце); F. Skutsch, RE VI 1 (1907), 1183. О диалектизмах в словаре Филита см.: Latte 1925: 162–163; A. von Blumenthal, RE XIX 2 (1938), 2169. 2.2.1 2.2.2 177 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 полагая, скажем, синонимичный корень *h 2 árh 2 - ‘пахать’. Не желая подвер- гать сомнению трехларингальную модель реконструкции и важность для неë греческого, мы хотели бы только предостеречь от еë прямолинейного при- менения, не учитывающего совокупность внутриязыковых фактов. Особую осторожность необходимо проявлять в отношении рассматриваемых здесь отглагольных имен существительных, поскольку в данной категории произ- водных слов внутри греческого языка наблюдается частичная нейтрализация оппозиции не только среди трëх ларингальных, а и среди сет- и анит-корней; ср., с одной стороны, утрату двусложности корня в *βέρθρον > βέθρον, а с дру- гой — формы φέρετρον ‘носилки’ наряду с φέρτρον то же, φαρέτρα ‘колчан’ относящиеся к анит-корню *b h er‑ ‘носить’. Сопоставление φέρετρον с др.-инд. вед. *bharítra‑ ‘рука’ даже искушало на реконструкцию варианта *b h erh 1 -. 22 Но объяснение следует искать скорее в более поздних процессах, чем в пра- языковом состоянии. Кажется, что в греческом ларингальный в заударном слоге за плавным иногда мог слабеть и, потеряв свою фонологическую инди- видуальность, уподобляться гласному предшествующего слога (ἄρατρον вме- сто ἄροτρον, βέρεθρον вместо *βέροθρον), или выпасть (*βέρθρον). С другой стороны, существовала тенденция избегать сочетания типа -ρτρ-, -ρθρ-, кото- рые устранялись путем диссимиляции (βέθρον) или вставки гласного, по ана- логии с производными от сет-корней, на пр. φέρετρον вместо более древнего φέρτρον (гом.) по модели τέρετρον ‘сверло’ (гом.) от τείρω < *terh 1 -. Подобно этому, для гапакса bharítra‑ предположено, что речь идет об окказионализме (Augenblicksbildung), возникшем под влиянием carítra‑ ‘нога’ (Mayrhofer 2: 251). Сходная тенденция наблюдается в развитии типа на ‑klas в литовском, у которого производные от основ на согласный встречаются относительно редко, н. пр. keslas ‘ланцет’, ст. прус. kersle ‘топор, мотыга’ = прасл. *čerslo, тогда как в большинстве случаев стечение согласных избегается с помощью расширенного варианта ‑eklas: áudeklas ‘ткань’, лтш. aûdekls, от лит. áudžiu, áusti ‘плести’, kabẽklis ‘крюк’ от kabti ‘висеть’, и т.д., в том числе и лит. ker(s) tẽklis ‘ланцет’ вместо более древнего keslas. 23 В итоге, мы не видим оснований для того, чтобы ради отчасти абстрактных фонологических конструкций отвергнуть одно из реальных лексических со- ответствий, каким впрочем, а не того рода конструктам, обязано своим воз- никновением сравнительно-историческое языкознание. 24 Итак, продолжаем 22 Chantraine 1933: 330; Chantraine 1191; Olsen 1988: 10; ср. NIL 29–30. 23 Vaillant 1979: 420–421; наблюдается изменчивость вставного гласного в случаях как лит. audaklas, лтш. audakls; ср., от того же корня как keslas (kisti, keta ‘сечь, рубить’) лит. kirtìklis ‘кирка’ (Otrębski 1965: 132–139). О варианте keslas ‘ланцет’ см. ниже, § 2.2.4. 24 Кажется, что современная индоевропеистика, стараясь укрепить свои основы, их иногда невольно подрывает. Обсуждение греческого βάραθρον и т.д. в словарях Бекеса и Дерксе- на мы не можем расценивать иначе, как шаг назад. 2.2.3 178 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом 2.2.4 считать, что балтские, славянские и греческие слова для ‘горла, пропасти и т.п.’ связаны прародством. Это значит, что к позднепраиндоевропейскому можно отнести два аблаутных варианта, отраженных во всех трех языках; 25 что касается суффикса, если исходить из *‑d h ro‑ > гр. -θρον, слав. ‑dlo в *gъ- rdlo, *žerdlo объяснимо в этих словах как результат диссимиляции ‑rdr‑ > ‑rdl‑. По отношению к лит. árklas : прасл. *ordlo здесь имели бы обратный случай, т.е. прасл. формы с звонким *d сохраняли бы и.-е. древность, а балт- ские с *t представляли бы собой инновации. Но дело осложняется существованием варианта с.-х. гкљан (с XV в.), мак. грклан, болг. гръклн, диал. гръклан ‘гортан’, перекликающегося с балт- ским *gurkl‑; следует принять, что и в случае слав. слова kl безусловно восходит к tl, но поскольку *gъrkl‑ отражено в южнославянских языках, в которых прасл. *tl должно было упроститься в *l, лучшим способом объяс- нения представляется допущение, что в южной части позднепраславянско- го ареала сохранялась недиссимилятивная форма *gъrtr‑ до того момента, когда в результате падения слабых еров возникла новая группа tl, которая впоследствии переходила в kl, ср., на пр. с.-х. кља < тља < *tьl’a ‘тля’. 26 Исходя из *gъrtr‑, форма *gъrtlanь 27 возводима к одному первоисточнику с более распространëнным обозначением гортани прасл. *gъrtanь > стсл. грътань, русск. гортань и т.д. Одно и то же диссимилятивное сочетание могло развиться двояко, путем изменения или утраты второго r, ср., наряду с лит. keslas ‘ланцет’, kestas то же; последняя форма скорее восходит к первоначальному бсл. *kerstron, откуда путём другого рода диссимиляции возникло и *kerstlon, лежащее в основе форм keslas, стпрус. kersle, прасл. *čerslo, чем представляла бы собой независимое образование от того же 25 Два апофонических варианта слова в древнегреческом, с нулевой и е‑огласовкой, суще- ствовали, по меньшей мере, с II тысячелетия до н.э., в течение которого древнегреческий, по свидетельству микенского, в большинстве случаев сохранял лабиовелярные. По ак- центологическим причинам (перед *‑tlóm ожидалась бы нулевая ступень корня), Дерк- сен заявляет, что е‑огласовка в *žerdló и gerkl (в его реконструкции: *gerʔtló) вторична (Derksen 2008: 559; 2015: 172), но кроме гр. ζέρεθρον/βέρεθρον, родство с которым им оспаривается, есть и вариант *g  erh 3 ‑trom, отраженный в германском, см. ниже, § 2.2.4. Безусловно вторична ступень редукции в. лит. уст. girklas ‘напиток’, лтш. dzirklis ‘ворон- ка’, прасл. диал. *žьrdlo. 26 В качестве альтернативы можно допустить, что с.-х. гркљан, болг. гръклян является позднепраславянским фонетическим диалектизмом, отражая развитие *tl > *kl, ха- рактерное для древненовгородского диалекта (сустрѣкли и т.п.), происшедшее до упрощения *tl > l в южно- и восточнославянском, ср. Лома 2010: 96. Все-таки, есть основания полагать, что словоформа ‑кл‑ развилась только на ю.-слав. почве; в сер- бо-хорватском засвидетельствована форма гртљан, у двух писателей из Боснии XVII и XIX вв. (RJA 3: 473b; высказанное там мнение, что она вторична по отношению к гркљан, малоубедительно). 27 Скорее чем *gъrtr‑janъ; слово изначально относилось к i‑ а впоследствии к јо‑основам м. р.; в с.-х. гртљан, гркљан, болг. гръклян произошла перестановка палатальности l – n’ > l’ – n. 179 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 3 корня. 28 Здесь принятая трактовка, объединяющая *gъrkl’anъ и *gъrtanъ общим происхождением и возводящая их к древнему названию горла, име- ет перед предлагаемыми ранее интерпретациями этих слов и формальные и семантические преимущества. 29 Наряду с *g  h 3 ‑trom, косвенно отражен- ным в приведенных выше славянских и балтских формах, реконструирует- ся, с тем же вариантом суффикса и е‑огласовкой корня, др.-герм. *kver‑þra‑ > ствнем. querdar ‘приманка’. 30 Рассмотренные нами примеры отобраны не случайно, а они в высшей степе- ни показательны для процессов, посредством которых возникла и преобразо- валась четырехчленная система суффиксов, образующих nomina instrumenti в праиндоевропейском языке и его ответвлениях, в частности в славянских и балтских языках. Эти процессы не прервались вместе с выделением бал- то-славянского — в том смысле что он сразу и без исключения ограничил- ся бы вариантами *‑tlo‑ и *‑d h lo‑, полностью устранив (предположительно, более древние) *‑tro‑ и *‑d h ro‑ — а продолжались до сравнительно поздних этапов развития обеих групп ветви: славянской и балтской. У названия гор- ла как части тела и сохи, лемеха как важнейших земледельческих орудий труда общим является то, что они относятся к основному словарному фонду в и.-е. языках, а в трех конкретных случаях и то, что они образованы от кор- 28 Об отражении суффикса *‑tlo‑ в славянских названиях орудий на ‑slo типа *veslo см. выше § 1, прим. 8. Любопытно, что Махек сближал слав. *čerslo ‘лемех’ с лат. culter, cultrum то же, возводя и одно, и другое к и-е. *ker(t)‑tro‑ (Machek 1951: 211–212). И Лойман, независимо от него, исходил для culter из корня *(s)ker‑ ‘сечь’, предполагая, что корневое ‑r диссимилировалось перед суффиксом ‑tros (Leumann 1977: 313). Се- годня предпочитают этимологию, относящую лат. слово к другому синонимичному корню, *(s)kelh 2/3 (de Vaan 151, без учета балто-славянской словообразовательной па- раллели, указывающей на *(s)ker‑). 29 В ЭССЯ 7: 214 *gъrtanь трактуется как «производное с суф. ‑t‑an‑ от продолжения и.-е. *g ṷ er‑/*g ṷ ‑ ‘пожирать, поглощать», с возможной параллелью в др.-инд. пр. страд. прош. gūrtá‑ ‘gefressen’. В SP 8: 296 В. Сендзик исходит из прасл. (?) *gtь, отраженного только в н.-луж. gjarś, ‑śi ‘горло, глотка’ (гапакс, отмеченный в словаре Муки), предполагая, что первичное nomen actionis стало nomen instrumenti. По нашему мнению, для гортани сле- дует исходить из *‘то, чем пожирается’, т.е. из семантики орудия, присущей суффиксу *‑tro‑, который в *gъrtranь расширен с помощью*‑ōn именно так, как в гр. λου-τρών ‘ба- ня, ванная, купальня’ наряду с λου-τρόν то же, λούω ‘мыть’ (Chantraine 1933: 164), скорее чем из значения *’пожранное’ (суф. *‑to‑) или из *’пожирание’ (суф. *‑ti‑). Изолирован- ная в славянском i‑основа мужского рода на ‑anĭ (Vaillant 1979: 618) восходит, скорее всего, к винительному падежу более древней n‑основы *‑ōn‑ṵ. Формы с.-х. гкљан, мак. гртлан, болг. гръклн в ЭССЯ s.v. *gъrtranь не упоминаются, в SP l.c. охарактеризованы как вторичные, но не объяснены подробнее; попытку их объяснить, сделанную Скоком (Skok 1: 621 s.v. grkljan) вряд ли можно расценить как удачную (скрещение с *glъt‑ ‘гло- тать’, перемещение l). И Вайан допускает скрещение *gŭrdlo с glŭtati ‘глотать’ (Vaillant 1958: 149). Исходное *gъrtъl‑, образованное как *vitъlъ, лит. vitúlas, не исключено, но и не слишком вероятно. 30 Откуда диссимилировано нвнем. Köder, см. ниже §§ 4.1, 4.1.3. 180 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом 3.1 ней, содержащих плавный r, так что при их сочетании с суффиксами *‑tro‑, *‑d h ro‑ возникала диссимилятивная тенденция, которая могла реализоваться различными способами в разные времена. Более того, в отношении таких древнейших лексем надо полагать, что они были не очень склонны уподо- бляться другим словам в силу аналогии, а скорее сами служили словообра- зовательными моделями; следовательно, отдельные случаи фонетического развития, охватившего данные слова, являлись местом возникновения вари- антных типов уже в праязыке, а и позднее, в ходе истории отдельных языков, оказывали влияние на обобщение одних и устранение других унаследован- ных вариантов суффикса в каждом из них. Все вышесказанное предостерегает от априорно отрицательного отноше- ния к возможным следам и.-е. *‑trom, ‑d h rom (*‑treh 2 , ‑d h reh 2 ) в славянских и балтских языках, которое в начале этой статьи иллюстрировано приме- ром прасл. *vitra. Там сделан намек на аналогичный случай прасл. *větrъ. В самом деле, расхождение мнений по поводу слова *vitra отражает в боль- шой мере дискуссию о слове *větrъ и его балтских соответствиях, стпрус. wetro ‘ветер’, лит. vtra ‘буря, ураган’ продолжающуюся полтора столетия. Одни принимают анализ *vē‑trо‑, другие — *vēt‑rо‑. 31 Здесь можно уже с большей определенностью предпочесть первый анализ, выделяющий ко- рень *vē‑ ‘дуть’ < и.-е. *h 2 eh 1 ‑ и суффиксальное ‑tro‑, но в дальнейшей интерпретации суффикса мнения расходятся. Остхоф и Бругман выводят имена деятелей на *‑tros типа гр. ἰατρός ‘врач’ из более древних атемати- ческих образований на *‑ter‑ (гр. хом. ἰητήρ то же) посредством nomina 31 Обе интерпретации восходят к Остхофу, который в тексте относит vě‑trŭ к nomina agentis типа гр. ἰατρός, но в примечании допускает, что это слово и его балтское соот- ветствие лит. vtra могли бы быть скорее производными суффикса ‑ra‑ [т.е. ‑ro‑] из рас- ширенного корня, отраженного в лит. vtyti ‘веять’, поскольку таким способом устра- няется единственное исключение из правила, согласно которому древнее ‑tra‑ [‑tro‑] в праславянском замещено вариантом ‑dlo (Osthoff 1875: 20). Последнюю интерпрета- цию, с той самой аргументацией, повторяет Olsen 1988: 23. Все-таки, трудно признать основу *vēt‑ ‘дуть’ балто-славянской или даже праиндоевропейской; она ограничена литовским языком, в котором vtyti представляет собой скорее новообразование, чем архаизм (ср. Otrębski 1965: 378). Сам Отрембский относит vtra к существительным на ‑ra, служащим для обозначения рассвета и погоды (aušrà ‘заря’, audrà ‘буря’, giedrà ‘вë- дро’), обсуждая ‑t‑ как «spółgłoską rozłączającą» корень *ē‑ от суффикса (Otrębski 1965: 143). Вайан анализирует славянское слово вместе с его балтскими соответствиями как субстантивированное прилагательное на ‑ro‑ от основы *wē‑t‑, как будто отраженной в др.-инд. vta‑ м ‘ветер’ (Vaillant 1979: 638; лит. vtyti не упоминает), но др.-инд. (и уже индоир.) vāta‑ считается сегодня, вместе с лат. ventus, герм. гот. winds и т.д., хет. huant‑, тох. А want, B yente, отражением и.-е. первоисточника *h 2 ṷeh 1 to‑/*h 2 uh 1 ento‑ (ср. Mayrhofer 2: 542), к которому нельзя отнести бсл. *vēt‑. Кстати, отглагольными прилагательными на ‑ro‑ обозначаются скорее результаты глагольного действия, чем само действие, т.е. *h 2 eh 1 t‑ro‑ было бы скорее *‘дутый’ чем ‘дующий’, как *bъdrъ ‘пробужденный > бодрый’, а не *‘будящий’. 181 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 instrumenti на *‑trom, 32 тогда как Мейе это посредство исключает; 33 ему последовали авторы славянских этимологических словарей, м.п., Фасмер 1: 306 и М. Фурлан в Bezlaj 4: 306, интерпретируя *vě‑trъ как отражение древнего nomen agentis на *‑tros. Нам кажется, что, вообще говоря, такого типа образования вряд ли настоль древние, чтобы помещать их на один хронологический и деривационный уровень с nomina agentis на *‑trom, 34 а в частном случае слова *větrъ следует учесть женский род балт. *vḗtrā, который, по-видимому, получен путем сингуляризации из *h 2 eh 1 treh 2 , формы множественного числа в собирательном значении от *h 2 eh 1 trom ‘веяние, дуновение’. Напрашивается предположение, что то же самое су- ществительное неодушевленного рода, бсл. *vḗ‑tron, лежит в основе прасл. *větrъ, только слово на славянской почве подверглось маскулинизации, чтобы заменить утраченное славянским обозначение олицетворенного в мужском роде ветра, 35 которое в балтском сохранилось, ср. лит. vjas как нарицательное ‘ветр’ и в качестве мифологического названия Вейас, Вейо- патис ‘языческий бог ветра’. 36 Суффикс и.-е. *‑tro‑ в своей исконной форме среднего рода без диссимиля- ции наблюдается только в слове прасл. *pętro ‘крыша, потолок, этаж’, если исходить от корня, который в *pęti, pьnǫ. Однако это нельзя принять безо- говорочно, поскольку широко засвидетельствован вариант *prętro, анализи- руемый как производное на *‑ro‑ от *pręt‑ ‘прятать’; он, возможно, возник в результате вторичного скрещения (так недавно Boryś 434–435), но не исклю- 32 Ср. Osthoff 1875: 59: „Die bewegung des formenerschaffenden sprachtribes war offenbar eine rückläufige: von ‑tar‑ m. gieng ‑tra‑m n. aus und dises letztere widerum veranlasste die mit ‑tar‑ notionell notwendig wider zusammenfallende form ‑tra‑s“, Brugmann 1906: 345: „Gr. δαιτρός ‘Zuteiler, Vorleger’ nach δαιτρόν ‘Zuteilung, Zugeteiltes (vgl. Δαίτωρ und aind. datrá‑m ‘Zu- geteiltes, Anteil’). Ebenso setzt ἰατρός neben ion. ἰητήρ ‘Arzt’ wenigstens ideel ein * ἰατρόν ‘ärztliches Tun, Arzthandwerk’ voraus ...“ Ср. ниже, прим. 34. 33 Meillet 1905: 407: «Un type indo-européen de noms en ‑tro‑ n’est représenté que par un seul mot [vě‑trŭ], qui se trouve être masculin et qui, par suite, doit être rapproché du type gr. ἰατρός, δαιτρός bien plutôt que du type de noms d’instrument ordinairement neutre.» 34 Микенское i‑ja‑te указывает, что прагреческой формой можно признать только ἰατήρ, а ἰατρός возникла в ходе собственно греческого языкового развития («einzelsprachlich»); гипотетически предполагаемое Бругманом ἰατρόν между тем засвидетельствовано как ἴατρα ср. мн. ‘гонорар врача’ в надписях из Епидавра и, в ионийской форме ἴητρα, в па- пирусном фрагменте Герода (IV 16; ср. Chantraine 1933: 332, с ошибочной ссылкой на Геродота IX 16); значение развилось, очевидно, из *‘лечение’. 35 Таким способом мужской род слав. слова интерпретировал вслед за Остхофом сам Мейе: «C’est sans doute originairement le vent personnifié, le génie du vent, comme l’indique en quelque mesure le genre masculin» (Meillet l.c.). Ср., напр., ветри — Стрибожи внуци в Слове о полку Игореве; о мифологии ветра у славян см. недавно Лома 2008. 36 Балтское *vḗjas близко родственно, или, при учете лит. диал. vjus, даже тождественно индоиранскому имени обоготворенного ветра др.-инд. Vyu‑, авест. Vaiyu‑ (ср. Derksen 2015: 496); не исключено, что славянское соответствие *Vějь реликтово отражено в укр. Вій (Абаев 1958). 3.2 182 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом чено, что форма с двумя r более древняя, а *pętro возникла путем диссими- ляции, ср. случаи как *gabrъ < *grabrъ, *bystrъ < *brystrъ. Есть и другие случаи кроме выше указанного *gъrtanь/*gъrtlanь (§ 2.2.4), когда можно подозревать, что суффикс *‑to восходит к *‑trom, при условии, что слово в своем корне содержит r и что оно семантически интерпретируе- мо как nomen instrumenti. В с.-х. языке встречается слово вратло в значении ‘ворота’ 37 наряду с вариантом врато, отмеченным в двух грамотах XIV в. на территории современной Черногории. 38 Очевидно, что оба слова соотносят- ся с прасл. *vorta ср. мн.; при прямолинейном подходе, последнее следова- ло бы интерпретировать как реликтовое сохранение формы единственного числа, лежащего в основе балто-славянского обозначения дверей, 39 тогда как первое имплицировало бы реконструкцию с редуцированным ь или ъ между t и l. Но есть возможность, возвести *vorto и *vortlo к одному этимону *vortro тем же способом, как *gъrtanь и *gъrtlanь к прасл. *gъrtro, т.е. с дис- симиляцией rtr в rt с одной и в rtl с другой стороны. 40 Это значило бы, что и для бсл. *vartā ‘ворота’ 41 как мн. ч. от *vartan можно исходить из производ- ного на *‑tro‑ *vartran < и.-е. *(H)ort‑rom ‘устройство для закрытия’. Таким образом, этимология слова теряет свою фонетическую прямолинейность, но становится более прозрачной со словообразовательной точки зрения, 42 37 В РСА 3: 15b s.v. врáтло отмечены значения: ‘отверстие бухты’ (Бока, Дубровник), ‘под- ступ к лестнице’ (Дубровник), ‘ворота овечьего загона’ (Тимок), ‘отверстие гончарной печи’, ороним Врáтла, ‑áлā ср. мн. гора в Герцеговине. Вратло — деревня в Герцего- вине, перевал на горе Орьен. Уменьш. *вратьлца > вратаòца ‘дверца’, и как топоним (Врàтōца, с.-з. Сербия). 38 Определение на Врато в учредительной грамоте монастыря Дечаны, где речь идет о раз- межевании деревни Добра Рeка в Верхнем Полимле (так читается во всех трех копиях грамоты, датируемых второй четвертью XIV в.); Maistorscho Vrato в одной из трех ко- пий (фальсифицированного) перевода на итальянский грамоты, изданной городу Котору царем Душаном около 1350; в других двух название переведено как porta de maistore. В обоих случаях оно применено к горным перевалам; только в последнем случае сохрани- лось до сих пор, в производной форме прилагательного Врâтнō: так называется часть горы Ловчен, прилегающая к деревне Майсторы. Ср. ОП 22 (2015): 742. 39 В современном языке слово засвидетельствовано только однажды, в тексте народной песни где словоформа на врато вместо на врата обусловлена рифмой (RJA 21: 416). Праславянскому *vorto соответствовала бы, с восточнобалтским переходом из среднего в мужской род, форма единственного числа лит. уст. vatas ‘двери’, см. ниже, прим. 41. 40 Подразумевая, что последняя произошла только за изменением *tъ/ьl > tl, см. выше § 2.2.4. 41 Ср. стсл. врата, болг. вратà, с.-х. врáта, диал. чак. врõта, слов. vráta, слч. vráta, чеш. vrata, в.-луж., н.-луж., польск. wrota, русск., укр. ворóта, русск. диал. и воротá, блр. варóты < прасл. vorta (vort/vórta), стпрус. warto, лит. vatai, лтш. vrti. Исконное мн. число ср. рода отражено в слав. языках и в старопрусском; в литовском отмечена и форма ед. числа vatas м. (< ср.). 42 Традиционно бсл. слово анализируется *Hór‑to‑ и интерпретируется как ‘закрытие’, ср. недавно М. Сной в Bezlaj 4: 352, со ссылкой на словообразовательный тип гр. κοῖτος ‘ночной покой, сон’. 3.3 183 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 тем более, что предполагаемая праформа *or‑tro‑ находит ряд параллелей в других и.-е. языках, ср. *er‑tro‑ > др.-инд. vártra‑ ср. ‘защитная дамба, кры- ша’, др.-иран. *varθra‑, отраженное в авест. varəϑa‑ ‘защитное вооружение’, осет. wart ‘щит’, 43 ср.-кимр. gwerthyr ‘крепость’; *‑tro‑ > др.-инд. vtrá‑, авест. vərəϑra‑ н. ‘отпор’, авест. vərəϑra‑ н. ‘то же; щит’; *er‑d h ro‑ > др.-инд. várdhra‑, vádhra‑ м. ‘ремень, пояс’. 44 Следы древних производных на *‑tro можно искать тоже в отыменных гла- голах на *‑triti вроде *patriti ‘смотреть, принадлежать’, для которого пред- полагают исконное значение ‘пасти, следить за скотом’, исходя из и.-е. *peh 2 trom, отраженного в др.-исл. fóðr, англос. fōðor, др.-в.-нем. fuotar ‘про- питание, пища, корм’, авест. pāϑra‑ ‘защита, охрана’, арм. hawr‑an ‘стадо’. 45 Распределение вариантов суффикса *‑tro‑ и *‑tlo‑, *‑d h ro и *‑d h lo‑ в и.-е. языках отчасти обусловлено различными обобщениями и обособлениями результатов дистантной диссимиляции, произошедшей в корнях, оканчива- ющихся на плавный или на сочетание плавного с ларингальным. В случае žer‑dlo < *g u erh 3 ‑d h rom прогрессивная диссимиляция привела к изменению r > l в суффиксе, но тем не менее внутренняя форма слова оставалась прозрач- ной. С другой стороны, как указано выше, есть случаи, когда диссимилятив- ный процесс шел в обратном направлении, затрагивая корневой плавный и 43 Обе ир. формы выводятся путем прогрессивной диссимиляции двух r, о которой свиде- тельствует авест. ϑ, осет. t < др.-иран. θ, возникшее из *t в позиции перед r; ср. Абаев 4: 50–51 s.v. wart; Cheung 2002: 237, то же самое развитие в сарматском имени собственном Χορο(υ)αθος, толкуемом нами как Xurvaϑa‑ < *hu‑brāθra‑ ‘имеющий хороших братьев, Добро-брат’ (Loma 2000: 93–94). 44 Данные слова, охваченные в словаре Покорного корнем 5. *er‑ ‘verschließen, bedecken; schützen, retten, abwehren’ (Pokorny 1160–1161), приведены здесь несколько условно, поскольку сегодня — прежде всего из-за (отчасти противоречивых) наблюде- ний об отсутствии или присутствии ларингальных, принимается, что в индо-иранском смешалась три и.-е. корня, реконструируемых в LIV как *Her‑ ‘einschließen, stecken, hineintun’ (227–228), 1. *el‑ ‘einschließen’ (674), 1. er‑ ‘aufhalten, (ab)wehren’ (684–685 s.v.), ср. Mayrhofer 2: 512 s.v. VA R 2 ; 521–522 s.v. várdhra‑, 573–574 s.v. vtrá‑; Mayrhofer 2005: 10. По крайней мере, индо-иранские слова следует принять как словообразо- вательно-семантические параллели балто-славянскому реконструкту, а возможно и этимологические. Кстати, даже общепринятое отнесение бсл. существительного к гла- гольному корню, который в at‑, už‑vérti, прасл. *ot‑, *za‑verti ‘от-, за-крыть’, кажется не совсем безупречным; можно исходить и из и.-е. *d h or‑ ‘дверь’, согласно устному сообщению д-р Орсата Лигория, который выступит с этой интерпретацией в особой статье; пока ограничимся замечанием, что в рамках новой этимологии лучше объясня- лась бы о‑огласовка бсл. слова, тогда как образование *d h or‑tro‑ имело бы параллели в гр. θύρετρα ср. мн. ‘дверная рама, дверь’ и, вероятно, др.-перс. duvarþi ‘Torgang, Säulengang’ < *duvarϑri (для диссимиляционного выпадения второго r см. предшеству- ющее примечание). 45 См. недавно Boryś 418, ср. Olsen 1988: 15 n. 14; Martirosyan 401; Трубачев 1965: 47–48 предполагал в *patriti праславянский иранизм, ср. Cvetko-Orešnik 1998: 94–95. 4 3.4 184 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом приводя к его утрате, что результировало в полном затемнении морфологи- ческой структуры словоформы. 46 Одним из трудно анализируемых слов праславянского лексического фонда является *odrъ > ст.-слав. одръ, болг. òдр, мак. одар, ст.-серб., серб.-цслав. одрь, с.-х. òдар, ‑дра, словен. стар. voder, ọ́der, слвц. диал. (v)ôdor, ст.-чеш., чеш. odr, др.-русск., русск.-цслав. одръ, русск. одр, диал. одр, óдер, укр. диал., блр. диал. од’óр, блр. диал. адзр, одзëр, с вариантами *odro > чеш. vodro, блр. диал. адрó и *odra > чеш. odra, польск. odra, русск. диал. óдра. Хотя слово плохо засвидетельствовано на северо-западе, его все равно следует считать общеславянским. В современных литературных языках (русском, сербском) это слово высокого стиля, употребляемое в значени- ях, унаследованных из церковнославянского (‘брачное, смертное ложе’), ср. ст.-слав. одръ ‘постель, ложе, кровать; носилки, погребальные носилки, одр’, но кроме этого оно, во всех слав. языках, за исключением лужицких, отмечено в народных говорах в широком спектре значений, тесно связан- ных с традиционным бытом, относящихся к терминологии домашней утва- ри, домостроительства, колесничества: ‘деревянная кровать’ (мак., болг., с.-х.), ‘полка, деревянная лавка в доме’, (словен., слвц.), ‘спинка’ (чеш.), вообще ‘конструкция из досок’ (с.-х.), ‘(дощатый) пол’ (болг.), ‘крыша, каркас крыши’ (словен., ст.-чеш., русск. диал.), ‘терраса перед домом (кры- тая или открытая), палатка, веранда’ (болг., макед.), ‘коридор, комната (где принимали гостей, спальня’ (болг., др.-русск., русск.-цслав.), ‘легкий пе- редвижной домик’ (болг., чеш.), ‘подиум, трибуна’ (словен.), ‘деревянная подставка-настил на дереве для улья в лесу (или для охотника, поджида- ющего медведя)’ (русск., укр., блр., польск.), ‘леса для сушки, сенник, су- шильня, помост из жердей на столбах для сушения (соломы, сена, зерна)’ (болг., с.-х., словен., слвц., чеш.), деревянные подпорки для виноградной лозы, решетка, к которой крепится в. лоза или другие растения, беседка’ (болг., макед., чеш.), ‘кол для виноградной лозы ‘ (чеш.); ‘повозка, теле- га, кузов телеги’ (ст.-чеш., др.-русск., русск.-цслав., русск.). Праславян- ская древность приписывается и производным *odrina и *odrьcь, которые по своей семантике и распространению соответствуют исходному слову (ЭССЯ 26: 164–169). Праслав. *odrъ традиционно этимологизируется как и.-е. *od h ‑ro‑, на ос- нове его предполагаемого родства с германскими словами, возводимыми к тому же первоисточнику (ср.-д.-нем. ader(e) ‘кол; бревно, балка в ограде’) или его апофоническому варианту *ed h ‑ro‑ (др.-исл. jaðarr ‘край, верхняя жердь в заборе’, англос. eodor ‘ограда, изгородь; жилье’, др.-сакс. edor, 46 Ср. гр. βέθρον § 2.2.1, нвнем. Köder § 2.2.4, прим. 30, др.-инд. vádhra‑ § 3.3. 4.1 4.1.1 185 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 eder ‘плетень, ограда’, др.-в.-нем. etar ‘ограда, огороженное поле, край’, нем. стар. Etter ‘ограда’). В современной литературе эта этимология при- нята м. п. Дерксеном (Derksen 2008: 364) и Кроненом (Kroonen 2013: 114), а в ESJS 573–574 охарактеризована как наиболее вероятная. Однако само германское слово не имеет дальнейшей, более глубокой этимологии и даже неизвестно, восходит ли в нем ‑r‑ к и.-е. *r или к *s; недавно в EW A 5/2014 предпочли реконструкцию *h 1 ed h es‑, при которой сближение его со слав. словом теряет свою основу. Есть и попытки внутриязыкового анализа прасл. *odrъ, для которых общим является то, что исходят из приставочной формы *ob‑drъ, причем -drъ эти- мологизируется по-разному, как нулевая ступень от *der‑ti ‘драть’ или как корень слова *drъvo. Последнее толкование, восходящее к Ильинскому, при- нято в ЭССЯ 26: 168; оно подразумевает, что слово изначально обозначало настил вокруг дерева, откуда развились его остальные значения. Самой сла- бой точкой данной интерпретации является тот факт, что *odrъ однозначно реконструируется как о‑основа, тогда как при допущении и.-е. *dru‑ как вто- рой части сложного слова мы ожидали бы прасл. u‑основу: род., местн. **o(b) dru, мн. ч. **o(b)drove и т.д., тематизированный вариант которой содержал бы ‑v‑: **o(b)drъvъ (‑va, ‑vo). 47 Что касается трактовки *odrъ как отглаголь- ного от *o(b)derti, она с формальной точки зрения хотя не исключена, но маловероятна. Нулевая ступень *dr‑ корня *der‑ в праславянском заменена на редуцированную *dьr‑, так что в ЭССЯ 26 наряду с *obdrъ/*obdra/*obdro, *obdrina (где b совсем гипотетично) реконструированы и более регулярные формы *obdьra/*obdьrъ,*obdьrina (175–179), непосредственно отражающие семантику производящего глагола и вряд ли соприкасающиеся со значениями слова*odrъ, *odra, *odrina. Семантические интерпретации в рамках данной этимологии расходятся в двух направлениях: Потебня исходил из значения содранной кожи животного (ср. *o(b)dora), употребляемой как ложе, другие из ‘дерево, с которого сняли кору’ > ‘изделие из (ободранной) древесины’. И одно и другое толкование с семантической точки зрения малоубедительны, а имея ввиду вышеупомянутые, отчасти непреодолимые формальные трудно- сти, реконструкция с *ob‑ скорее всего заводит в тупик и от неё лучше отка- 47 О‑основа подтверждается совокупностью данных: род. одра (русск.-цсл., серб.-цсл., русск.-диал. и т.д.), местн. на одрѣ (русск.-цсл. СРЯ XI–XVII вв. 12: 294), русск. диал. (на) одре, мн. русс.-цсл. одри XVI в. (СРЯ XI–XVII вв. 12: 294), ст.-чеш. odry (ЭССЯ 26: 166), русск. диал. одры СРНГ 23: 14–15, уже XVI в. (СРЯ XI–XVII вв. 12: 294). При деривации от u‑основы вместо *odrina и *odrьcь имелось бы **odrov‑ina (как *domov‑ina), **odrov‑ьcь (как *synov‑ьcь). Формы вроде вин. мн. ч. одрове (рус.-цсл. XII в.; серб.-цсл. Студеницкий устав Св. Савы 1208 г., переписанный в 1619 г.: ~ поста- вити) – явно вторичны; они отражают смешение древних o‑ и u‑основ, встречающееся уже в староцерковнославянском языке (ср., напр., стслав. род. мн. дарове, совр. с.-х. ветрови, род. ветрове и т.д.). 4.1.2 186 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом заться. С другой стороны, сближение славянского слова с германским, даже если бы и было вне всякого сомнения, не приближает нас к убедительному ответу на вопрос об этимоне и первоначальном значении. Точек соприкос- новения между славянскими и германскими значениями мало; чешское ‘кол’ изолированно на общеславянском фоне, тогда как ‘частокол, ограда’ вообще не встречается. Разветвленную семантику слав. *odrъ скорее можно объединить более об- щим понятием скрепления деревянных частей и рассматривать *odrъ как термин традиционного плотничества, изначально обозначавший любое сложное изделие из дерева, 48 чем исходить из предметно-вещественного значения ‘кол, (сплачиваемые, сбиваемые в плоты) колья’, В индоевропей- ском существовал глагольный корень *h 2 er‑ ‘соединять(ся)’. Кроме глаго- лов гр. ἀραρίσκω ‘устраиваю, сплачиваю, смыкаю, соединяю, составляю’, др.-инд. вед. sam‑ar‑ ‘соединиться, сойтись (о составах)’, ar‑pay‑ ‘при- крепить’, арм. aṙnem ‘делаю’, он отражен в ряде отглагольных существи- тельных широкого семантического диапазона, представляющих собой важнейшие термины как материальной, так и духовной культуры древних индоевропейцев. Изначально глагол относился к терминологии плотни- чества, в первую очередь — колесничества, ср. др.-инд. ará‑ м. р. ‘спи- ца колеса’, гр. ἅρμα ср. р., мн. ἅρματα ‘колесница, повозка’ (*h 2 er‑sm). Изобретение лег кого колеса со спицами вместе с приручением лошади позволило постройку быстроходной боевой колесницы с лошадиной за- пряжкой. Первые сохранившиеся такого типа колесницы использовали в конце третьего тысячелетия до н. э. носители синташтинской культуры на южном Урале, приписываемой предкам индоиранцев. В последующих столетиях эта крупнейшая технологическая инновация бронзового века дала решительный толчок к расселению ранних индоевропейцев по всей Евразии. В их идеологии колесо со спицами приобрело большое символи- ческое значение, как символ солнца, 49 а тоже государственного порядка, царской власти. 50 От корня *h 2 er‑ образованы слова, выражающие клю- чевые понятия архаического мировоззрения: др.-инд. tám ‘рита, боже- ственный порядок вещей, правда, истина и т.п.’, авест. *arəta‑, aša‑ ср. р. ‘закон, (священное) право, священный порядок; персонифицированное 48 То, что одр из дерева, подразумевается; если он из какого-то другого материала, это подчеркивается, ср. русск.-цсл. одри желѣзнии огнени ‘ἐσχάραι πυρός, приспособление с решеткой, устанавливаемое над огнем, которое употреблялось как орудие пытки’. 49 Ср. словосочетание ‘солнечное колесо’: др.-инд. sryasya cákram, гр. ἡλίου κύκλος, др.-исл. sunnu hvél, др.-англ. sunnan hweogul, восходящее к языку праиндоевропейской сакральной поэзии (Schmitt 1967: 169). 50 Ср., на пр., ведийское сравнение: rja kṣayati carṣaṇinm/arn ná nemíḥ pári t babhūva «Это он [Индра] как царь правит народами / Как обод – спицы (колеса), он охватил их (всех).» (Ригведа I 32, 15, перевод Т. Я. Елизаренковой). 4.1.3 187 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 божество истины, мирового порядка Арта, Аша’, гр. ἁρμονία ‘соглашение, порядок, склад, строй, лад, гармония’. 51 Данный корень для нас интере- сен потому, что к нему относится одно из рассматриваемых здесь древ- них nomina instrumenti, а именно *h 2 er‑d h rom > гр. ἄρ-θρον ср. р. ‘член тела, сочленение, сустав’. Следует сразу отметить, что упоминаемая выше диссимилятивная тенденция, присущая сочетаниям типа ‑rCr‑, в грече- ском слове не реализовалась, по-видимому из-за того, что структура его оставалась прозрачной внутри древнегреческого языка, в котором сосу- ществовали глагольный корень ἄρ-, узнаваемый в ἀρ-αρ-ίσκω (редупли- кация), ἄρ-μενος ‘прикрепленный, подходящий’ и т. д., и продуктивный суффикс -θρον. Но в отдельных случаях могло произойти и по-другому. В дорийском диалекте острова Родос отмечено, в качестве глоссы, слово ἄθραι ж. мн. ‘колесница’, 52 для которого до сих пор не предложено убеди- тельной этимологии (ср. Beekes 2010: 30). При проекции на праязыковой уровень, гр. ἄθραι совпадает, по форме а также по значению, со стчеш. odry, струс. одры ‘телега’. 53 Это сближение не ведет прямо к надежному праязыковому этимону, но в свете приведенных здесь примеров дисси- миляции типа гр. βέθρον < βέρ(ε)θρον, др.-инд. vádhra‑ < várdhra‑, нвнем. Köder < ствнем. querdar 54 допустима возможность, что ἄθραι восходит к *ἄρθραι, производному од того же корня, который в ἅρμα, с помощью того же суффикса, который в ἄρ-θρον, и что слав. *odr‑ тем же способом диссимилировано из *ordr‑, восходящего к тому же первоисточнику, и.-е. *h 1 er‑d h rom, мн. -d h reh 2 . Это допущение не совсем беспочвенно, так как оно находит свою опору в балтском материале, а именно в лит. adas, мн. ardaĩ ‘подмостки, жерди; ко- лосники (для просушки льна)’, лет. ā̀rds, ārde, ā̀rdi ‘настил из толстых жер- дей для сушки (снопов в овине; лучины, одежды и т.п. в комнате над печью); балки в кухне, бане; очаг’. В первом этимологическом словаре славянских языков Франц Миклошич для внеславянских этимологических связей слова odrъ ограничился указыванием на лит. ardai ‘Stangengestell’ (Miklosich 219– 220). Это наблюдение, что в балтском есть слово по звучанию близкое и по значению соответствующее 55 славянскому *odrъ, в последующих обсужде- 51 Показательно, что в ранних употреблениях слова сохраняется его изначальное, тех- ническое значение, на пр. в. Одиссеи V 249, где оно является термином судостроения (‘скрепа’). 52 В словаре Гесихия: ἄθρας· ἅρμα. Ῥόδιοι. 53 И.-е. *ad h rās < *h 2 ed h reh 2 es (первичное окончание род. ж. р. мн. -ās > прасл. ‑y замещено в греческом местоименным -αι). 54 Ср. далее прасл. *gabrъ, *bystrъ, *pętro < *grabrъ,*brystrъ, *prętro (правда, первичность последней формы, как сказано выше § 3.2, спорна). 55 Значение ‘леса для сушки’ засвидетельствовано во всех южнославянских языках и в юж- ной части западнославянского ареала. 4.1.4 188 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом ниях этимологии славянского и балтского слов никто не принимал всерьез. 56 В этом, кстати, нет ничего удивительного, так как сопоставление их друг с другом предполагает, по меньшей мере на первый взгляд, что в одном из языков произошел метатез, dr > rd в балтском или rd > dr в славянском, а по- скольку того рода изменения не свойственны ни одному ни другому языку, сходство между славянским и балтским словами казалось случайным, а род- ство между ними исключенным и впоследствии их рассматривали отдельно друг от друга, скорее чем прибегать одному ad hoc объяснению за счет нару- шения звуковых законов. Балт. arda‑ интерпретировано как заимствование из русск. диал. (олон., ленингр.) арда ‘устроство из столбов, жердей, на кото- ром развешивают для просушки невод’, а оно из прибалтийского финского, ср. карел. ardo, вепс. ard ‘жердь, на которой просушивается невод’. 57 Есть и противоположное мнение, о происхождении финских форм из балтского. 58 Мы полагаем, что дискуссия должна возвратиться к своей исходной точке, зафиксированной более полутора века тому назад пионером славянской эти- мологии, а именно воскресить его спонтанное сопоставление слав. odrъ и лит. ardai, которое слишком рано пало жертвой на алтарь младограммати- ческой доктрины об абсолютной силе звуковых законов. Диссимилятивное упрощение типа rdr > rd или dr отнюдь не столь иррегулярно, как метатеза, а проявляется довольно закономерно на стыке корня и суффикса вследствие стирания морфологической границы между ними. Из сопоставления прасл. *odrъ, балт. ardas и гр. ἄθραι выводится с почти математической точностью и.-е. *h 2 er‑d h ro‑ ‘соединение, сцепка, связка; конструкция’, прямо отражен- ное в гр. ἄρθρον. Эта этимология предполагает, что в балто-славянском из- начально сохранялась недиссимилятивная форма *ardro‑, которая впослед- ствии диссимилировалась по-разному в балтском и славянском. Следом бсл. формы с двумя r является, возможно, русск. диалектное слово андрéц, он- дрéц, мн. ‑éцы, представляющее собой вариант к одрец, хотя детали фонети- ческого развития остаются неясными. 59 56 О нем кратко упомянуто в самом конце статьи в ЭССЯ, тогда как статья odrъ в ESJS обо- шла его молчанием, хотя там дан довольно подробный обзор разных, даже совсем мало вероятных попыток интерпретации слова. 57 Недавно см. Аникин 2005: 90. 58 Недавно см. Derksen 2015: 60, который, считая слово исконно балтским, сближает его с арм. ardn ‘копье’. Ср. Аникин 2005: 90, где допускает, что новгородское áрды в значе- нии колосников для просушки льна заимствовано из балтского, а не из прибалтийского финского. 59 Слово широко распространенно в восточных среднерусских говорах и северном наре- чии, наряду с одрец в том же значении (‘двухколесная телега с приделанными сзади длинными жердями для перевозки тяжестей волоком’ и т. п.; только в архангельской области андрец, ондрец значит ‘сарай’, ср. СРНГ 1: 258–259; 23: 215). Сосуществование синонимических форм одрец и ондрец напоминает пару праслав. *žalo и *žęlo, возник- шую из *gēl‑tlon, путем двух различных диссимилятивных процессов (ср. недавно М. Сной в Bezlaj 4: 444 s.v. želo, 434 s.v. žalec). Правда, на праслав. почве из *andr‑ ре- ⏷ 189 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 Есть и другой возможный случай, когда древнее и.-е. nomen agentis на ‑d h ro отразилось в праславянском с диссимилятивной утратой корневого r. Эта возможность уже указана в этимологическом словаре сербского языка под словом бèдро (ЕРСЈ 3: 41); там сжато сформулированную идею необхо- димо здесь развернуть. В данной статье, после обзора существующих по- пыток этимологического анализа прасл. *bedro, *bedra (происхождение от корня, который в *bosti, bodǫ; сближение с лат. femur, см. ниже § 4.2.1), указано, в качестве альтернативной интерпретации, на возможность от- нести *bedro 60 к и.-е. корню *b h er‑ ‘нести’, исходя из семантики пояса, к которому что-то подвешивается чтобы носить с собой; в основе лежало бы и.-е. nomen instrumenti *b h er‑d h rom, с близкой или даже полной парал- лелью в греч. φέρ(ε)τρον ‘носилки’, в зависимости от того, восходит ли суффикс греческого слова к и.-е. *‑trom или, путем диссимиляции двух придыхательных, к варианту ‑d h rom, отраженному, на пр., в вышеупоми- наемом ἄρθρον ‘сустав’ (§ 4.1.3), тогда как праславянское слово возводимо к предполагаемому первоисточнику если допустить, что в нем произошла регрессивная диссимиляция двух r: *berdro > *bedro, вполне затемнившая его первоначальную структуру. Смелость выдвинутой нами гипотезы надо соразмерять с неудачностью пред- шествующих попыток. Упомянем только те, которые не потеряли своей акту- альности. Сближение *bedro с лат. femur, feminis ‘бедро’ нельзя обойти молча- нием, поскольку оно глубоко укоренилось в славянских этимологических сло- варях (ср. Фасмер 1: 143; ESJS 58), вопреки тому, что никогда не было принято всерьез в кругах специалистов по латинской этимологии и сравнительному языкознанию. 61 Можно согласиться с Аникиным (Аникин 3/2009: 33), что боль- зультировало бы *ǫdrъ > русск. **удр‑ец; по географическим причинам здесь нель- зя допустить заимствование из лехитских говоров, тем более, что в них прасл. *odrъ, *odrьcь почти незнакомо. Скорее речь идет о скрещении славянского *odrьcь с чужим, семантически близким словом, отраженным в русск. диал. андрóн ‘совок, черпак; шест, жердь’. Слово отмечено Далем без указания местности, но в СРНГ 1: 259 имеется мн. число андрóны из псковской области, обозначающее тот же вид телеги, что и андрé- ц(ы). Возможно, термин проник с запада, где был заимствован из балтского субстрата, если допустить, что в балтском из *ardro‑ возникла пара *ardo‑/*andro‑, сравнимая с *gēntlo‑/*gētlo‑ из *gēltlo‑. 60 Форму *bedra, хотя она довольно древняя, следует считать вторичной; в отличие от вы- ше рассмотренных случаев, здесь не надо исходить из мн. числа ср. рода на ‑а а, ввиду того, что бедра составляют пару, нейтрализация оппозиции между о‑основой среднего и а‑основой женского рода произошла в оканчивающихся на ‑ě падежах: в именительном/ винительном двойственного и в местном единственного числа. 61 Дикая корневая этимология Петра («Asl. russ. be‑dró, čech. be‑dro schenkel weist den stamm bhē‑ auf, der im deutschen bei‑n, lat. fe‑men, fe‑mur schenkel vorkommt», Petr 1895: 210) переформулирована Бернекером, который (правда, с оговоркой «Unsicher») до- пустил, что в основе славянского и латинского слов лежит древняя гетероклитическая основа *b h ed h ‑r‑/*b h ed h ‑men‑ (Berneker 47–48); в последующих обсуждениях лат. слова 4.2.1 4.2 ⏵ ⏷ 190 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом шего внимания заслуживает сравнение *bedro с арм. словом port ‘пуп, живот, середина’, возводимым к и.-е. *bodro‑; в основе лежало бы значение чего-то круглого, выпуклого (ср. ESJS 58), но надо иметь в виду, что предполагаемая структура и.-е. корня маловероятна. 62 За недостатком убедительных и.-е. па- раллелей, сделаны попытки, раскрыть возможные внутриязыковые связи прасл. *bedro. При этом исходили, по-разному, из корня, который в прасл. *bosti, bodǫ, и.-е. *b h ed h ‑/*b h od h ‑ ‘колоть, копать’. 63 Розвадовский указал на польск. ubiedrze ‘склон, крутизна’ и лтш. bedre ‘яма’ как производное от от best, bedu ‘копать’, аргументируя, что бедра одновременно ‘склон’ и ‘углубление’, так как каждый настоящий склон тоже уклон, снижение. 64 Это толкование принял Вайан, при- водя и лит. bẽdrė ‘fosse’ и уточняя, что *bedra, bedro изначально обозначало па- ховую складку. 65 Недавно Аникин присоединился к этой трактовке, указав на укр. диал. бедрá ‘большая яма; болото, долина’, значением точно соответству- ющее балтскому слову, 66 правда, с оговоркой, что укр. слово могло бы быть из дебра. Эта возможность, что укр. бедра восходит к прасл. *dъbra, в самом деле, довольно вероятна; после утраты слабого редуцированного *дбра могло претерпеть метатезу в *бдра, ср. польск. название реки Brda < Dbra (XIII в.); -е‑ в данном случае вторично, как и в дебра. Что касается польского ubiedrze, справедливая критика Фасмера, что это слово может быть образовано от biodro ‘склон горы’, подкрепляется серб. топонимом Подбедарје 67 ‘место под бедром (горы)’; здесь слово бедро следует понимать как метафорическое обозначение (бока, стороны) возвышения, а никак не углубления. Другим путем к выводу, что *bedro/*bedra производное от глагольной основы *bed‑/*bod‑ ‘бить, ко- лоть’, пришел О. Н. Трубачев, который реконструирует прилагательное *bedrъ, это сравнение отвергнуто (Walde – Hofmann 477; Ernout/Meillet 224), а в новейшем эти- мологическом словаре латинского де Ваана оно больше не упоминается (de Vaan 210; единственная принятая там во внимание возможность реконструкции лат. femur на и.-е. уровне *d h en‑ur). 62 Этимология, выдвинутая Петерссоном (Petersson 1915: 32) принята Покорным, который с вопросниками реконструировал корень bed‑ ‘schwellen’ (Pokorny 96), несмотря на факт отсутствия звонкого лабиального *b в праиндоевропейской звуковой системе. По этой или другой причине, port не включено в новый этимологический словарь унаследован- ной лексики армянского языка (Martirosyan 2009). В случае прасл. *bedro‑, возведение его к и.-е. *bed‑ противоречит и закону Винтера, утверждающему что и.е. краткий глас- ный перед непридыхательным звонким в балто-славянском подлежал удлинению, т.е. из и.-е.*bedro‑ ожидалось бы **bědro (ср. Derksen 2008: 35). 63 Или *b h ed h h 2 -, как реконструировано в LIV 66. Уже в 1880 г. Даничич утверждал, что bedra, bedro «Od korijena bhadh, tiskati, stezati, vezati, od koga je i bosti i bijeda» (RJA 1: 222). 64 «Hüfte ist ja zugleich ‘Abhang’ und ‘Einsenkung’ und jeder wirkliche Abhang ist auch eine Senkung.» (Rozwadowski 1909: 104). 65 Vaillant 1979: 641: ‘pli de l’aine’. 66 Аникин 3/2009: 33; для лит. bẽdrė он приводит значение ‘болото, долина’. 67 Упоминается в османском дефтере 1604. г. и в помяннике монастыря Крушево = Доб- рун, записи в котором датируются тоже XVII столетием. Сегодня деревня Победарје в восточной Боснии (Республика Сербская). ⏵ 191 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 предполагая, что слово изначально обозначало бедренную кость. 68 Эта рекон- струкция могла бы с формальной стороны подкрепиться иранскими названиями орудий (лопата, заступ), восходящими к *badar‑, *badra‑ от того же корня (ср. Расторгуева – Эдельман 2: 43; ЕРСЈ 3: 41), но самая главная еë опора с семанти- ческой стороны, словацкое значение ‘бедренная кость’, изолировано на общес- лавянском фоне и, по-видимому, вторично, возникло в результате скрещения между *bedro и *rebro, происшедшего в самом словацком языке, ср. слц. диал. bedro ‘ребро’. Приводимое Трубачевым в качестве семантической параллели нем. Bein ‘кость > нога’, если и восходит, в конечном счете, к и.-е. *b h e(H)‑ ‘бить’, неотделимо от общегерманского прилагательного *bainaz ‘прямой’ (кость как правило — пряма), тогда как соответствующее промежуточное зве- но в значениях и.-е. корня *b h ed h (h 2 )‑ не обнаруживается. Серб. диал. бèдрица ‘синяк, кровоподтек от удара на теле’, вопреки Трубачеву, трудно считать дока- зательством семантики битья, биения, лежащей в основе прасл. *bedro/*bedra; и в этом случае речь идет об изолированной словоформе, которая, возможно, возникла в результате перинтеграции из *ob‑ędriti, ср. серб. јèдрица ‘прыщик’, русск. диал. едрть ‘(о нарыве) нарывать’. 69 Проведенную дискуссию можно подытожить следующими цитатами: «Brak pewnych (dalszych) odpowiedników» (Sławski 1: 34; SP 1: 200), «Nejasné» (ESSJ 58), «Bez pewnej dalszej etymologii» (Boryś 28), «The etymology of this word is not entirely clear» (Derksen 2008: 35). И в нашем словаре мы воспользовались сходной формулировкой: «Крајња ети- мологија псл. речи није јасна» (ЕРСЈ 3: 41), но не одолели искушение, увели- чить число недоказуемых гипотез, исходя из праформы *berdro и сближая ее с гр. φέρ(ε)τρον. В свете аналогического развития, предполагаемого для прасл. *odrъ, это допущение теперь представляется менее смелым, по меньшей мере с формальной точки зрения. Остается подкрепить его с семантической стороны менее лапидарно, чем в словарной статье девять лет тому назад. В самых ранних употреблениях бедро (бедра) — часть человеческого тела, на которой что-то носится, к ней подвешивается, которая чем-то опоясы- вается. В староцерковнославянских памятниках слово встречается только однажды, а именно в переводе псалмов, восходящем к Кириллу и Мефо- дию: Прѣпоѣші сѩ ѫрѫжъемъ твоімъ по бедрѣ твоеі сільне = περίζωσαι τὴν ῥομφαίαν σου ἐπὶ τὸν μηρόν σου, δυνατέ, Пс. 44, 4. Кирилло-мефодиевский пе- ревод, засвидетельствованный Синаской псалтирью (Северьянов 58), усвоен последующей традицией; 70 он довольно верен греческому подлиннику, но не 68 ЭССЯ 1: 179–180; новую этимологию Трубачев представил уже 1972 г. в своем докладе на симпозиуме в Лейпциге, см. Трубачев 1975: 341. 69 Ср. ЕРСЈ 3: 38–41 s.vv. бедреник, бедрика, бедринац. 70 Ср., на пр., Прѣпояшися оружиемь твоимъ по бедрѣ твоеи в Симоновской псалтири XIII в. (274, по СРЯ XII–XVIII вв. 19: 29). Этот псалом довольно часто цитируется в произве- дениях средневековой литературы, на пр. Данилой II в «Житиях королей и архиеписко- пов сербских»: Прѣпояши се оружиѥмь симь по бедрѣ своѥи (ЖКА 26). 4.2.2 192 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом подражает ему слепо (греческая предложная конструкция с винительным пе- редана творительным падежом), так что его можно рассматривать скорее как отражение устной основы языка кирилло-мефодиевской письменности чем как кальку. И в древнерусских текстах, язык которых близок живой народ- ной речи, слово бедро/бедра ассоциируется с поясом, к которому подвешен мечь: в Поучении Владимира Мономаха в е п р ь ми на бедрѣ мечь о т - тялъ, 71 в Радзивилловской летописи под годом 1204, где речь идет о встрече Романа Мстиславича Галицкого с папским послом: изъявъ мечь свои, рече послу „Такіи ли то м е ч ь Петровъ у папы? ижь имать такіи, то можетъ городы давати, а азъ доколѣ имамъ и п р и б е д р ѣ , не хочу куповати ино кровію (Срезневский 1: 132). Народный характер данных оборотов находит свое подтверждение в языке былинного эпоса, 72 только в нем вместо слова меч употребляется сабля: На левóй бедре сабля вострая, 73 на бедре висит сабля острая, 74 ко левой бедре припоясана сабля вострая, 75 На бедры берет саблю вострую. 76 Очевидно, что словосочетание на бедре (и сл.) сабля вос- трая представляет собой эпическую формулу, которая имеет близкие соот- ветствия в сербских юнацких песнях, где в качестве оружия на бедре высту- пает как правило сабља, 77 иногда мач ‘меч’ 78 или ћорда ‘турецкая сабля’, 79 а глагол — припасати < *pri‑pojasati, как и в приведенном выше стихе бы- лины о Михаиле Казарине. Сопоставление данных русской и сербской уст- ных традиций позволяет отнести сочетание слова *bedro/bedra с названиями 71 Лаврентьевская летопись 251; бедрѣ здесь местной от бедра, ср. в продолжении лютыи звѣрь скочилъ ко мнѣ на бедры (СРЯ XI–XVII вв. 1: 89). 72 В следующем представлены результаты нашего поиска на странице http://feb-web.ru/feb/ byliny/default.asp., откуда вместе со стихами приводим и ссылки на их источники. 73 «Илья Муромец и богатырь турок», по: Илья Муромец, Москва – Ленинград, 1958, 219 (28 о , стих 6, об Илье). 74 Русские сказки, содержащие древнейшие повествования о славных богатырях, сказки народные и прочие оставшиеся чрез пересказывание в памяти приключения I: Сказки богатырские, Москва, 1780/84, 66–67, по: В. А. Левшин, Былины в записях и пересказах XVII–XVIII веков, Москва, 1960, 249 (о Добрыне). 75 Древние Российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым, МОСКВА, 1977, 110–115 («Михайло Казарин и сестра», стих 18). 76 По: Былины: Сборник, Л. 1986, 408 (о Добрыне). 77 Од како ме породила мајка, / И на бедру сабљу припасао («Неманић Стјепан и Урица баница», Вук V 13 о , 58–59), А о коњу топуз објесио, / И на бедру сабљу припасао («От- куд је Герзелез», Пјеванија 149 о , 160–161), И о бедри сабљу припасао («Женидба Марка Краљевића», Вук VI 94 о , 117), О бедри је сабљу припасала («Кадуна Асан-аге Куне», Вук VI 69 о , 55) 78 А о бедри мача припасао, «Ограшић сердар и Раде Крајинић», Вук VI 49 о , 181. Самым древним является, по-видимому, этот вариант, содержащий слово мач в нерегулярной форме винительного падежа мача, поскольку данное явление восходит ко времени, когда слабый редуцированный на конце слова еще произносился; о метрически обусловленной вокализации его в сербском устном стихе см. Лома 2014. 79 Это турцизм, характерный для мусульманских песен: А уз бедру припасао ћорду «Мехо Боснић (Новљанин)» Херман II 66 o , 539, «Османагић Мехо и Алага од Новога» 259. 193 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 оружий *mečь/*mьčь и sabl’a и глаголами *pripojasati, возможно и *(ob‑) věsiti, *visěti, 80 к языку праславянской эпической поэзии. 81 Итак, независимо от любой этимологической спекуляции, чисто филологическим подходом, приходим к выводу, что древнейшим значением прасл. *bedro/*bedra было, скорее всего, ‘пояс’, ср. сербский вариант вышеупомянутой формулы а при- паса сабљу о појасу, 82 и что, вероятнее всего, значение части тела возникло, как и в случае слова *pojasъ, из обозначения части одежды, в результате метонимии (т.е. ассоциации по смежности). Это сознание важно не терять из виду при обсуждении до сих пор пред- ложенных толкований, полагающих в основу слова *bedro совсем другую исходную семантику: *‘ что-то выкопанное, углубленное > пах’, *‘что-то бьющее, колющее > бедренная кость’, ‘что-то выпуклое > пуп, живот’. По- казательно, что в славянском переводе Ветхого завета бедра употреблено для передачи гр. μηρός только на вышеупомянутом месте из псалмов, где речь идет о части тела, которая опоясывается (§ 4.2.2), тогда как там, где гре- ческое слово фигурирует в мн. числе в качестве синонима к ὀσφῦς, кальки- рующему др.-евр. ḥālāṣ ‘чресла отца, дающие начало потомству’, выбор пал на другое слово, чресла, ср. яже изыдоша из чреслъ его οἱ ἐξελθόντες ἐκ τῶν μηρῶν αὐτοῦ Пост. 46,26 наряду с из чреслъ твоихъ изыдутъ ἐκ τῆς ὀσφύος σου ἐξελεύσονται Пост. 35,11. 83 Если при сближении прасл. *bedro, *bedra с гр. хом. φέρτρον, мн. φέρτρα ‘носилки’ 84 < и.-е. *b h er‑trom или b h er‑d h rom (см. выше § 4.2) слабой точкой является отсутствие доказательства того, что *bedro возникло путем дисси- миляции из **berdro, 85 предлагаемая нами этимология обладает тем преиму- ществом, что возводит слово к надежному праязыковому первоисточнику. Он отражен и в аблаутном варианте *b h ‑treh 2 или *b h ‑d h reh 2 > гр. φαρέτρα 80 Низ бедрицу сабљу објесио («Марко Краљевић и Рушко Арап-ага», Петрановић III 20 о , 51). Ср. самое раннее серб.-цсл. употребление слова в Студеницком уставе начала XIII в.: набедрьницоу навесаѥт (так!) ѥмоу на лѣвоую бедроу. 81 Вариант глагола с приставкой *per‑ свойствен церковнославянскому языку, где, как вы- ше сказано, глаголом прѣпоясати сѧ передается гр. περιζώσεσθαι; показательно, что в современном сербском переводе Ветхого завета Дж. Даничича данное место из псалма 44,4 (там: 45,3) уподоблено языку устной эпики: Припаши, јуначе, уз бедру своју мач свој. И в Елизаветинском переводе оружие замещено словом меч: Препоѧ́ши мéчь твóй по бедрѣ̀ твоéй, Сильне. 82 «Ограшић Алија и сестра Цмиљанића», Вук VI 66 о , 248. 83 Ср. ESJS 112 s.v. črěsla ‘часть тела ниже пояса’ (внешне: ‘бедра’, внутренне: ‘внутренно- сти, кишечник, тоже место мужской порождающей силы’. 84 Илиада XVIII 236, где речь идет о похоронных носилках. Более поздний вариант – φέρετρον (Полибий), см. выше § 2.2.2. 85 В отличие, скажем, от случая *bystrъ < *brystrъ, где более древняя форма с двумя r широ- ко засвидетельствована. 4.2.3 4.2.4 194 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом ж.р., ион. у Гомера φαρέτρη, беот. φαράτρα ‘колчан, тул’, т.е. сумка или че- хол, в которой носят стрелы. 86 Колчан, как и меч или сабля, располагался, вместе с луком, обычно на поясе; в былинах и в данном контексте употре- бляется бедро: Его лук‑колчан по б е д р а м бьется; 87 Со бедра Д о б р ы- ня бросил лук о землю. 88 У всадников колчан иногда подвешивался к седлу; таким способом, лошадиный круп мог перенять роль пояса как «носящей» части одеяния. Более того, понятием «носилки» были охвачены и такие при- митивные средства транспорта, как волока или волочуга; запряженная воло- чугой лошадь могла восприниматься как «препоясанная носилкой». Перенос значения ‘пояс’ > ‘поясница, бедро человека’ > ‘бедро животного’ предпо- ложительно затронул, прежде чем других животных, именно лошадь. И об этом будто свидетельствуют былины, в которых кроме богатырских бедер речь идет также о лошадиных: формула бьет коня по тучным бедрам (и т.п.) встречается в них очень часто. 89 Точная или нет, наша этимология может послужить иллюстрацией методологического правила, которое не всегда соблюдается, а гласит, что прежде чем пускаться в этимологическую ком- бинаторику надо как можно ближе подойти к исконному значению данного слова, учитывая, кроме его ранних письменных употреблений, и устойчивые сочетания народной речи. 90 лИтеРатуРа Абаев 1–5 = В. И. Абаев, Историко‑этимологический словарь осетинского языка 1–5, Мо- сква Ленинград, 1958–1995. Абаев 1958 = В. И. Абаев, Образ Вия в повести Гоголя, Русский фольклор 3, Москва – Ленин- град, 303–307. Аникин = А. Е. Аникин, Русский этимологический словарь, Москва, 2007–. Аникин 2005 = А. Е. Аникин, Опыт словаря лексических балтизмов в русском языке, Ново- сибирск, 2005. Вук = Вук Ст. Караџић, Српске народне пјесме II, Беч, 1845; V–VI, Београд, 1935. ЕРСЈ = Етимолошки речник српског језика, Београд, 2003 –. 86 Ед. число ж. р. из мн. ч. ср. р.; нулевая ступень объясняется первичным ударением на суффиксе ‑tróm, ‑dhróm, вставной гласный как в φέρετρον, для варьирования его окраски ср. выше ἄροτρον/ἄρατρον, βέρεθρον/βάραθρον (§ 2.2.2). 87 Песни, собранные П. В. Киреевским, нов. сер. II 2, Mосква, 1929, 226 («Дюк Степанович», песня записана В. Далем). 88 По: В. Я. Пропп, Русский героический эпос, Москва, 1958, 365. 89 В сербских юнацких песнях бедро, бедра, бедрица применяется лишь к человеку; для обозначения лошадиного крупа употребляется слово неизвестного происхождения сапи мн. ж. р.: па удари вранца по сапима Вук II 94 о , 313. 90 Здесь мы ограничились сравнением данных русской и сербской народной эпики и далеко не исчерпали всей совокупности устной традиции славянских народов. В качестве при- мера приведем русскую пословицу: быть было беде, да деньги на бедре (у Даля вариант: Быть было бѣдѣ, да случились деньги при бедрѣ), где, очевидно, речь идет о к поясу под- вешенной сумке-кошелке, которая, в случае опасности, может сыграть роль меча. 195 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 ЖКА = Животи краљева и архиепископа српских, написао архиепископ Данило и други, изд. Ђ. Даничић, Београд, 1866. Куркина 1970 = Л. В. Куркина, Словенско-восточнославянские лексические связи, Этимоло- гия 1970, Москва, 1970, 91–102. Куркина 1992 = Л. В. Куркина, Диалектная структура праславянского языка по данным южнославянской лексики, Ljubljana, 1992. Лома 2008 = А. Лома, Кривой ветер и откуда он подул: к истокам дуалистического понима- ния ветра и огня в индоевропейских традициях, Етнолингвистичка проучавања српског и других словенских језика, Београд, 2008, 199–226. Лома 2010 = А. Лома, Етимологија и дијалектологија у дијахроној перспективи, Теорија дијахронијске лингвистике и проучавање словенских језика, Београд, 2010, 89–101. Лома 2014 = А. Лома, У Будима у бијела града. Прилог истраживању старине епског десе- терца, Промишљања традиције: фолклорна и литерарна истраживања, Београд 2014, 49–62. ОП = Ономатолошки прилози, Београд. Петрановић = Српске народне пјесме из Босне и Херцеговине III, скупио Б. Петрановић, Бе- оград, 1870. Пјеванија = Пѣваннія церногорска и херцеговачка собрана Чубром Чојковићем Церногорцем = Volkslieder der Montenegriner und Herzegowinaer Serben, Leipzig, 1837. Расторгуева – Эдельман = В. С. Расторгуева – Д. И. Эдельман, Этимологический словарь иранских языков, Москва 2000 и д. РСА = Речник српскохрватског књижевног и народног језика САНУ, Београд, 1959–. Северьянов 1922 = Синайская псалтырь, Глаголитическій памятникъ XI века, приготовилъ к печаті С. Северьяновъ, Петроградъ, 1922. Срезневский = И. И. Срезневский, Материалы для словаря древне‑русского языка по пись- меннымъ памятникамъ I–III, Санктпетербургъ, 1893–1912. СРНГ = Словарь русских народных говоров, Москва – Санкт-Петербург, 1965–. СРЯ XI–XVII вв. = Словарь русского языка XI–XVII вв., Москва, 1975–. Трубачев 1965 = О. Н. Трубачев, Из славяно-иранских лексических отношений, Этимология 1965, Москва, 1967, 3–81. Трубачев 1967 = О. Н. Трубачев, Из работы над этимологическим словарем славянских язы- ков, Вопросы языкознания 1967, № 4, 34–45. Трубачев 1975 = О. Н. Трубачев, Словообразование, семантика, этимология в новом «Эти- мологическом словаре славянских языков» 1–3, Slawische Wortstudien: Sammelband des internationalen Symposiums zur etymologischen und historischen Erforschung des slawischen Wortschatzes, Leipzig, 11.–13. 10. 1972, Bautzen, 1975, 27–34. 91 Трубачев 2004 = О. Н. Трубачев, Труды по этимологии: слово, история, культура 1, Москва, 2004. Фасмер = М. Фасмер, Этимологический словарь русского языка I–IV, Москва, 1986–1987. Херман = K. Hörmann, Narodne pjesme Muhamedovaca u Bosni i Hercegovini I–II, Sarajevo, 1888–1889. ЭССЯ = Этимологический словарь славянских языков, Москва, 1974–. ALEW = W. Hock (Hrg.), Altlitauisches etymologisches Wörterbuch I–III, Hamburg, 2015. Beekes = R. S. P. Beekes, Etymological Dictionary of Greek, Leiden, 2010. Beekes 1969 = R. S. P. Beekes, The development of the Proto‑Indo‑European laryngeals in Greek, The Hague – Paris. Berneker = E. Berneker, Slavisches etymologisches Wörterbuch: A–morъ, Heidelberg, 1908–1913. Bezlaj = F. Bezlaj, Etimološki slovar slovenskega jezika I–IV, Ljubljana, 1977–2005. Bezlaj 1967 = F. Bezlaj, Eseji o slovenskem jeziku, Ljubljana, 1967. Bezlaj 2003 = F. Bezlaj, Zbrani jezikoslovni spisi I–II, ur. M. Furlan, Ljubljana, 2003. 91 Цитируется по Трубачев 2004. 196 Александар Лома  К вопросу о и.‑е. *‑tro‑, *‑d h ro‑ в праславянсКом Boisacq = É. Boisacq, Dictionnaire étymologique de la langue grecque, Heidelberg – Paris, 1916. Boryś = W. Boryś, Słownik etymologiczny języka polskiego, Kraków, 2005. Brugmann 1906 = K. Brugmann – B. Delbrück, Grundriss der vergleichenden Grammatik der indogermanischen Sprachen II/1, zweite Bearbeitung, Straßburg, 1906. Chantraine = P. Chantraine, Dictionnaire étymologique de la langue grecque: histoire des mots I–IV, Paris, 1968–1980. Chantraine 1933 = P. Chantraine, La formation des noms en grec ancien, Paris, 1933. Cheung 2002 = J. Cheung, Studies in Historical Development of the Ossetic Vocalism, Wiesbaden, 2002. Cvetko-Orešnik 1998 = V. Cvetko-Orešnik, K metodologiji preučevanja baltoslovansko‑indoiranskih jezikovnih odnosov, Ljubljana, 1998. Derksen 2008 = R. Derksen, Etymological Dictionary of the Slavic Inherited Lexicon, Leiden, 2008. Derksen 2015 = R. Derksen, Etymological Dictionary of the Baltic Inherited Lexicon, Leiden, 2015. de Vaan 2008 = M. de Vaan, Etymological Dictionary of Latin and the other Italic Languages, Leiden, 2008. Ernout – Meillet = A. Ernout – A. Meillet, Dictionnaire étymologique de la langue latine, Paris, 4 1959. ESJS = Etymologický slovník jazyka staroslověnského, Praha, 1989–. EWA = Etymologisches Wörterbuch des Althochdeutschen, Göttingen, 1988–. Frisk = H. Frisk, Griechisches etymologisches Wörterbuch I–III, Heidelberg, 1960–1973. Hofmann = J. B. Hofmann, Etymologisches Wörterbuch des Griechischen, München, 1950. Kretschmer 1892 = P. Kretschmer, Indogermanische Accent- und Lautstudien, Zeitschrift für vergleichende Sprachforschung auf dem Gebiete der indogermanischen Sprachen XXXI, N. F. XI (1892), 325–472. Kroonen 2013 = G. Kroonen, Etymological Dictionary of Proto‑Germanic, Leiden. Latte 1925 = K. Latte, Glossographica, Philologus 80 (1925), 136–175. Lejeune 1972 = M. Lejeune, Phonétique historique du mycénien et du grec ancien, Paris, 1972. Leumann 1977 = M. Leumann, Lateinische Laut‑ und Formenlehre, München, 2 1977. LIV = Lexikon der indogermanischen Verben: Die Wurzeln und ihre Primärstammbildungen, zweite, erweiterte und verbesserte Auflage bearbeitet von Martin Kümmel und Helmut Rix, Wiesbaden, 2001. Loma 2000 = A. Loma, Serbisches und kroatisches Sprachgut bei Konstantin Porphyrogennetos, Зборник радова Византолошког института 38 (1999–2000), 87–161. Machek 1951 = V. Machek, Quelques mots slavo-germaniques, Slavia 20 (1951), 200–218. Machek 1957 = V. Machek, Etymologický slovnik jazyka českého a slovenského, Praha, 1957. Machek 1968 = V. Machek, Etymologický slovnik jazyka českého, Praha, 1968. Martirosyan 2009 = H. Martirosyan, Etymological Dictionary of the Armenian Inherited Lexicon, Leiden, 2009. Mayrhofer = M. Mayrhofer, Etymologisches Wörterbuch des Altindoarischen I–II, Heidelberg 1986–1996. Mayrhofer 2005 = M. Mayrhofer, Die Fortsetzung der indogermanischen Laryngale im Indo‑Iranischen, Wien, 2005. Meillet 1905 = A. Meillet, Études sur l’étymologie et le vocabulaire du vieux slave 2, Paris, 1905. Meineke 1843 = A. Meineke, Analecta Alexandrina, Berlin, 1843. Miklosich = F. Miklosich, Etymologisches Wörterbuch der slavischen Sprachen, Wien, 1886. Mǖlenbahs – Endzelīns = K. Mǖlenbahs, Latviešu valodas vārdnīca, rediģejis, papildinājis, turpinājis J. Endzelīns, 1–4, Rīga, 1923–1932. NIL = D. S. Wodtko – B. Irslinger – C. Schneider, Nomina im indogermanischen Lexikon, Heidelberg, 2008. Olsen 1988 = B. Olsen, The Proto‑Indo‑European Instrument Noun Suffix *-tlom and its Variants, Kopenhagen, 1988. Osthoff 1875 = H. Osthoff, Forschungen im Gebiete der indogermanischen nominalen Stammbil- dung 1, Jena, 1875. 197 Jezikoslovni zapiski 23  2017  2 Otrębski 1965 = J. Otrębski, Gramatyka języka litewskiego II: nauka o budowie wyrazów, Warszawa, 1965. Petersson 1915 = H. Petersson, Zur slavischen und vergleichenden Wortforschung, Lund, 1915. Petr 1895 = V. J. Petr, Slavische etymologien, Beiträge zur Kunde der indogermanischen Sprachen XXI (1895), 207–217. Pokorny = J. Pokorny, Indogermanisches etymologisches Wörterbuch, Bern – München, 1959. Poljakov 1995 = O. Poljakov, Das Problem der balto‑slavischen Sprachgemeinschaft, Frankfurt am Main, 1995. RE = Realencyklopädie der klassischen Altertumswissenschaft, Stuttgart, 1893–1978. RJA = Rječnik hrvatskoga ili srpskoga jezika JAZU I–XXIII, Zagreb, 1880–1976. Rozwadowski 1909 = J. Rozwadowski, Slavisches etymologisches Wörterbuch von Dr. Erich Berneker, Rocznik Sławistyczny 2 (1909), 71–112. Schmitt 1967 = R. Schmitt, Dichtung und Dichtersprache in indogermanischer Zeit, Wiesbaden, 1967. Skok = P. Skok, Etimologijski rječnik hrvatskoga ili srpskoga jezika I–IV, Zagreb, 1971–1974. Sławski = F. Sławski, Słownik etymologiczny języka polskiego 1–5: A–Ł, Kraków, 1952–1982. SP = Słownik prasłowiański, Kraków, 1974–. Susemihl 1891 = F. Susemihl, Geschichte der griechischen Literatur in der Alexandrinerzeit I, Leipzig, 1891. Vaillant 1958 = A. Vaillant, Grammaire comparée des langues slaves II/1: flexion nominale, Lyon, 1958. Vaillant 1979 = A. Vaillant, Grammaire comparée des langues slaves IV: la formation des noms, Paris, 1979. Walde – Hofmann = A. Walde – J. B. Hofmann, Lateinisches etymologisches Wörterbuch, Heidel- berg, 1938. Povzetek Ide. *‑tro‑, *‑d h ro‑ v praslovanščini? Od štirih ide. pripon za nomina instrumenti – *‑tro‑, *‑dʰro‑, *‑tlo‑, *‑d h lo‑ – je na slo- vanskih tleh ostala produktivna samo zadnja, ker je ta, kakor kaže, sovpadla s *‑tlo‑, ki je ohranjeno v baltskih jezikih (lit. ‑klas). Neposredni odrazi pide. *‑tro‑ in *‑d h ro‑ v balto- slovanščini so redki in sporni, kakor v primeru analize *vē‑tro‑ ‘veter’, le da za nekatere izpeljanke na ‑tlo, ‑dlo, kakor psl. *ordlo, lit. árklas ‘ralo’ ali psl. *gъrdlo, *žerdlo, lit. gurklė, gerklẽ ‘grlo, žrelo’ ide. paralele navajajo na predpostavko, da je treba izhajati iz izpeljank na *‑tro‑, *‑d h ro‑, v katerih je l nasledek progresivne disimilacije dveh r. Ista disimilatorna tendenca je lahko izzvala izpad enega r, bodisi v priponi bodisi v korenu. Drugi primer bi bil v psl. besedah *bedro/bedra in *odrъ/odro/odra, razložljivih kot izpe- ljanke na *‑d h ro‑ h korenu *b h er‑ ‘nositi’ oziroma *h₂er‑ ‘sklepati’, v prvotnih pomenih *‘del telesa, na katerem se kaj nosi zapeto za pas’ (bedro) in *‘lesena konstrukcija’ (oder).